ШЕЙХИ ТЮБЕТЕЕК

К Бахауддину Накшбанду обратились шейхи четырех суфийских групп из Индии, Египта, Турции и Персии. В своих письмах они в цветистых выражениях просили его прислать им учения, которые они могли бы передавать своим последователям.
       Сначала Бахауддин ответил:
       — То, что есть у меня, не ново. Оно есть и у вас, но вы не используете его правильно, поэтому, получив мои послания, вы просто скажете: «Это не ново».
       Шейхи ответили:
       — Внимаем со всем уважением, но считаем, что наши ученики так не подумают.
       Бахауддин не ответил на эти письма, а зачитал их на своих собраниях, сказав:
       — Мы, находясь на расстоянии, сможем увидеть, что произойдет. Те же, кто будет в гуще событий, не сделают усилия, чтобы увидеть то, что происходит с ними.
       Затем шейхи написали Бахауддину письма с просьбой прислать какой-нибудь знак его заинтересованности. Бахауддин послал по маленькой тюбетейке, аракье, для каждого ученика, велев шейхам раздать тюбетейки как бы от него, но ничего не объяснять.
       Своему собранию он сказал:
       — Я сделал то-то и то-то. Мы, здесь вдали, увидим то, что не увидят находящиеся с событиями рядом.
       Через некоторое время он написал каждому из шейхов, спрашивая, выполнил ли он его пожелание и каковы результаты
       Шейхи ответили: «Мы выполнили Ваше пожелание». Что касается результатов, то шейх из Египта сообщил: «Мое сообщество приняло Ваш дар как знак особой святости и благословения, и, как только тюбетейки были розданы, каждый стал считать, что они имеют величайшее внутреннее значение и являются Вашим особым мандатом».
       Шейх из Турции написал: «Сообщество рассматривает Ваши тюбетейки с огромным подозрением. Люди считают, что этот дар выдает Ваше желание стать их лидером. Некоторые опасаются, что Вы, посредством этих предметов, даже сможете влиять на них издалека».
       Иной результат сообщил шейх из Индии: «Наши ученики находятся в большом смущении и ежедневно просят меня объяснить им, в чем смысл распространения аракий. До тех пор, пока я не дам им каких-нибудь разъяснений по этому поводу, они не будут знать, как поступить».
       В письме от шейха из Персии говорилось: «Результат раздачи присланных Вами тюбетеек таков: искатели, удовлетворенные тем, что Вы им прислали, ждут Вашего дальнейшего волеизъявления, чтобы, используя свое учение, сделать необходимые усилия».
       Бахауддин объяснил собранию своих слушателей в Бухаре:
       — Основная поверхностная черта людей в кругах Индии, Турции, Египта и Персии была в каждом случае выявлена реакцией членов этих кругов. Их поведение, когда они столкнулись с таким простейшим предметом, как тюбетейка, было в точности таким, каким бы оно было, если бы они встретили меня лично или учение, мною посланное. Ни эти люди, ни их шейхи не научились тому, что особенности, которые им мешают, они должны искать в своем кругу. Не следует использовать эти тривиальные особенности для оценки других.
       — Среди учеников персидского шейха есть возможность понимания, потому что они не настолько самонадеянны, чтобы воображать, будто ‘понимают’, что мои тюбетейки несут им нечто: благословение, угрозу или замешательство. Основные черты в остальных трех случаях таковы: египтяне надеются, турки боятся, а индийцы находятся в неопределенности.
       С другой стороны, некоторые из наставлений Бахауддина Накшбанда были, в качестве благочестивого поступка, скопированы и распространены в областях Каира, Индии, Персии и Турции доброжелательными, но не просвещенными дервишами. В конце концов, они попали и в те круги, которые окружали почтенных «шейхов тюбетеек».
       Поэтому Бахауддин попросил одного из странствующих каландаров посетить по очереди каждое их этих сообществ и сообщить ему, что они чувствуют по поводу его посланий.
       Вернувшись, каландар сказал:
       — Все они говорят: «Тут нет ничего нового. Мы уже всё это исполняем. Мало того, свою повседневную жизнь мы основываем на этом, и по существующей у нас традиции мы, начиная и заканчивая день, занимаемся памятованием всех этих вещей».
       Эль-Шах Бахауддин Накшбанд созвал после этого всех своих учеников вместе. Он сказал им:
       — Вы, находясь вдалеке от определенных событий, связанных с этими четырьмя группированиями, сможете теперь увидеть, как мало было сделано работой Знания среди них. Те, кто находится там, научились столь малому, что больше не могут извлекать пользу из своего собственного опыта. Где же, в таком случае, преимущества «ежедневного памятования и борьбы»?
       — Пусть вашей задачей будет сбор всей доступной информации об этом событии, ознакомьтесь сами со всей этой историей, включая обмен письмами, то, что сказал я, а также то, что сообщил нам этот каландар. Свидетельствуйте, что мы предложили средства, путем которых другие могли бы учиться. Позаботьтесь, чтобы этот материал был записан и изучен, и пусть те, кто присутствовал при этом, свидетельствуют так, что, если будет на то Божья воля, даже чтение его могло бы помешать подобным вещам часто случаться в будущем и могло бы даже способствовать, чтобы этот материал попал на глаза и в уши тех, кто подвергся столь мощному влиянию «действия» бездейственных тюбетеек.

Из книги: Идрис Шах. "Мудрость Идиотов"

Качество перевода не гарантируется.
См. английский текст: Idries Shah. "Wisdom of the Idiots"