Глава 15. ИЗ БАСРЫ В БОМБЕЙ

       - Да, но как продемонстрировать человеку истинность Ваших слов? Человек никогда не смог бы принять то, что Вы только что сказали, как символ веры. Он может стать просто безумным, либо одержимым культом, который утверждает своё превосходство над людьми.
       - Вы совершенно правы: какое-то число людей, которые могут быть полезны для такого величайшего усилия, необходимо наделить возможностью видеть истину этого на собственном опыте. Разве вы ещё не поняли, что суфии поступают именно так, когда увеличивают число своих членов? Не число своих легковерных последователей, а число тех, кто может видеть, что происходит, кому можно доверить знание, и кто может быть полезен для этой святой задачи.
       Я сделал глубокий вдох, потому что постичь это было почти невозможно.
       Вахид ничего больше не сказал, и я дополнил эту историю, поговорив с Талатой.
       Прежде всего, я хотел знать, какое убедительное и удовлетворительное в своей объективности доказательство утверждения, что такой процесс действительно происходит, можно представить?
       Ответ состоял в том, что есть такой способ - и этот способ показывают тем, кто достоин. Почему только им? Ответ показался довольно логичным.
       Путь показывают тем, кто может понять и внести свой вклад, кто может достичь. Как и в любой другой специализации, нет смысла, и едва ли существует возможность, показать его кому-либо другому. Талата напомнил мне, что дикарю можно описать чудо превращения гусеницы в бабочку. Но если вы - учитель биологии в третьем классе, то попытка учить этого дикаря будет неуместной и неэффективной, а также и нарушением вашего контракта со школой.
       Я сказал, что для меня это звучит очень заумно.
       - И так же, - сказал Талата, - мы будем выглядеть в глазах дикаря, который потребует сведений о бабочках, когда то, что ему действительно нужно знать, есть гигиена, или грамотность, или как выращивать кукурузу на его участке.
       - Но как может группа людей присвоить себе такие полномочия, по какому праву?
       Он вдруг стал очень серьёзным. Его глаза молили меня, как будто за ними были невысказанные слова, которые он не осмеливался произнести.
       Оказалось, что по тому же праву, что и любая другая наука. Существовала система обучения, набор испытанных материалов, сообщество учителей, задача, которую нужно выполнить. Тот факт, что эта наука не является доступной заурядному человеку, понятен специалисту в любой области.
       - Больше, - проговорил он, - мне нечего сказать.
       Мы зашли в тупик. Сознавая ненадёжность свидетельств обычных чувств, я не полагался на них в оценке суфизма. Я уничтожил почти все свои заметки, которые относились к тому, что казалось сверхъестественными происшествиями. Я отказался позволять себе верить, что суфии в самом деле показывали мне чудеса, ведь они сами уверяли меня, что то, "что является чудом для одного, обычная вещь для человека большего знания". Следовательно, "чудо" нельзя принимать как доказательство чего бы то ни было.
       Я осознал, что, как суфийские учителя предостерегали снова и снова: обращение в религию или культ - дело несложное, которое можно "устроить", и что внутреннее убеждение об истинности того или иного ничего не доказывает. Это подтвердили для меня работы западных медицинских исследователей, которые в течение нескольких последних лет раскрыли механизм "промывания мозгов" и религиозного обращения. Я также встречал многих людей, которые преданно, и, как они думали, искренне придерживались противоположных взглядов в политике, религии и даже в науке.
       Теперь я не был допущен к пониманию чего-то такого, что мне отчаянно хотелось понять, потому что здесь был невидимый, но отчётливый барьер. Я понял, что если духовный поиск был подлинным, потенциальный ученик мог дойти только до сих пор.
       0ни должны были принять или отвергнуть мою кандидатуру. Никакой объём формального знания, никакое количество усилий больше ничего не могли мне дать.
       Когда мы причалили в Бомбее, я попросил Вахида объяснить, если он не против, ещё одну тайну.
       - Охотно, если смогу.
       - Когда я попросил Идриса Шаха помочь мне в целом ряде моих проблем, он предложил мне сделать несколько очень странных вещей. Он сказал, что я должен найти камень с зелёными крапинками, держать его при себе в течение определённого числа дней, произносить определённую формулу и пытаться направлять свой ум к тому, что я считал правильным. Я исполнил всё это, хотя в этом не было никакой видимой мне логики. В течение десяти дней все мои физические и финансовые проблемы пришли в порядок. Как это сработало?
       - Легче, чем Вы думаете. Есть тайное соответствие между вещами этого мира и второй системой прогресса. Убедившись в том, что позволительно вмешиваться в Ваши дела, он сказал Вам о тех вещах - некоторые из них материальны, некоторые связаны с Вашей собственной умственной ориентацией - которые могли бы разрешить их. Вот и всё, что произошло. Люди, которые знают, что действительно происходит в мире, могут вмешиваться в этот механизм.
       - Но как это влияет на их работу над их собственным планом? Ведь мои обстоятельства не могут быть настолько важны, чтобы Идрис Шах откладывал свои собственные дела - если я прав, полагая, что он тот Мастер, или один из Мастеров, которые поддерживают прогресс к высшей эволюции?
       - Когда работаешь в этой сфере, можно делать многое, согласующееся и с твоими нуждами, и с благополучием других. Это довольно трудно описать. Но давайте я скажу так: если бы ради общего плана было желательно помочь Вам иначе, Вам бы дали другую формулу, предложили бы делать другие вещи и думать о другом.

Из книги: О. М. Бёрк. "Среди дервишей"

Качество перевода не гарантируется.
См. английский текст: О. М. Burke. "Among the Dervishes"