Глава 9. ДАМАСК

       Причиной этого собрания в данном месте, или скорее причиной того, что оно состояло из этих конкретных людей, была не столько личность хозяина, сколько личность одного из гостей. Этот гость, как я уже знал, был сравнительно молодым человеком, которого называли по-разному: Шаргхарб (составное слово, из арабских слов "Восток" и "Запад"), Шарик - Просветитель или просто - Шах (Король). Он был как раз тем человеком, которого я очень давно хотел увидеть, тем, кого община в Кунджи Заге называла Учёный Король - то был прямой перевод его имени, более полно звучащего как "Его Присутствие, Идрис Шах, Хашимит". Он был тем, чьё имя я впервые услышал в Кунджи Заге.
       Американец стал рассказывать историю об этом человеке: "Сначала я столкнулся с этим парнем в Каире, понимаете? Когда мы пару раз поговорили с ним, он пригласил меня зайти, у него была комната возле университета Азхар. Там было полно студентов и других людей. Когда я туда попал, случилась первая странная вещь: некто сказал ему, что какой-то старик заболел. Он ответил: "Я должен пойти к нему". Другой сказал: "Он не позволит тебе вылечить себя, потому что он в это не верит". Но он встал и стал заматывать шарф вокруг шеи - была зима, понимаете?
       Когда мы вышли из дома, он сказал мне: "Они не могут отнять у меня заслугу посещения больных, потому что в этом есть нечто для меня. С ними нужно разговаривать именно так, а не говорить, что делаешь что-то для них. Но какая разница?"
       В конце концов, после долгого пути мы оказались у маленького дома, где жил один копт. Его жена открывает дверь, а этот старик лежит в роскошной кровати. Он владелец магазина, и дела у него, я бы сказал, идут неплохо. На вид ему было около семидесяти. Вдесятером мы с трудом вошли в комнату, такая она была маленькая. Но никто не пытался остановить нас, все было как бы по-соседски. Когда копт увидел этого человека, он застонал и закрыл глаза. Тогда тот поднимает руки над лицом копта, и мы ждем, что он что-то скажет. Но он ничего не говорит. Потом улыбается и берет старика за руку.
       Потом он просто говорит "Таваб", что означает что-то вроде, знаешь, заслуги от посещения больных и бедных. И выходит из дома, спросив пожилую женщину, как та себя чувствует. Она говорит, что у неё ревматизм, но скоро придёт священник, и всем станет хорошо. Её служанка сломала ногу, но она срастётся".
       Американец, похоже, очень хотел, чтобы мы восприняли все детали того, что он хотел рассказать.
       "Я спросил этого человека, что с коптом. Он не знал, и спросил своего друга, того, что пришёл с этим известием. Он сказал, что там была сердечная болезнь и ещё несколько неприятностей внутри. Старик уже не мог жить, и у него были сильные боли. Он только улыбнулся и сказал: "Мы делаем всё, что можем. Этого нам достаточно. Когда мы приобретаем таваб, его получает каждый, в большей или меньшей степени".
       Американец остановился и посмотрел вдаль.
       - Что было дальше? - спросил я его.
       - Ах, да. После этого я слышал, что он был три раза у этого старика. Тому было лучше, и он уже ходил. Служанке было лучше, и она в хорошем настроении. И у жены прошел ревматизм.
       - Или этого всего нужно было ожидать, или это был эффект внушения, - сказал тихий, но державшийся с достоинством человек приблизительно пятидесяти лет, слушавший рассказ американца. Он был очень хорошо одет на западный манер и выглядел как юрист.
       - Да, да - сказал американец, - вы верите в то, во что вам хочется верить. Так вам лучше.
       - Я думаю, вы - искатель сенсаций, - сказал второй своим спокойным голосом, тщательно выговаривая слова, его английский был несколько неуверенным, вероятно из-за нечастого употребления.
       - Тогда как насчёт меня? - вновь вступил американец, - я не верил в него, даже не просил его помочь мне, но он же вылечил мою астму.
       - Это была астма ума, - сказал этот пожилой человек, - и воображение избавляется от того, что само создает.
       Тут встал небольшой жилистый и темпераментный человек, которого остальные называли Хатимом, и который до сих пор сидел на полу.
       - Вы говорите о лечении. Он помог мне в большем. Если я болен, я иду к врачу. Но если я беден, а этот человек делает меня преуспевающим, как насчёт этого?
       Мы все посмотрели на него. Он не выглядел преуспевающим. Какого успеха он добился? Вскоре мы узнали.
       - Я расскажу вам, – быстро сказал Хатим.
       Вкратце история такова. Как оказалось, Хатим был персом. Однажды на безлюдной дороге он встретил Учителя, и тот подвёз его. Суфий спросил его, чего он хочет от жизни. "Я хочу всегда иметь сытную еду и хорошие шансы", - вот что вынудило сказать его внутреннее побуждение. "И очень хорошо, - сказал "король", - всё, что тебе нужно сделать - это посидеть в таком-то кафе между таким-то и таким-то часом, и ты достигнешь исполнения своего желания".
       Хатим пошёл в это кафе в Багдаде (куда они приехали), желая узнать, как свершится его судьба. Он был механиком, и хорошо управлялся с любыми машинами. Просидев в кафе не более получаса, он увидел человека, который вошёл, сел за его столик, предложил ему работу - обслуживать машины, которыми он владел, и заплатил вступительный взнос за обучение в языковой школе. Говорил ли Хатим Шаху, что он механик? "Конечно, нет. В любом случае, он не знаком с моим нанимателем, вы можете это проверить".
       Я спросил его, что он делает в Сирии, если он работает механиком в Ираке. "Я приехал поцеловать его ноги, вот что".
       Встречал ли он его после того, как получил работу? "Да, - сказал Хатим, - и спросил его, как он получил свои силы, и как они действуют. Знаете ли, что он мне ответил? Он просто сказал: "Ты хороший механик, Хатим Джан. Ты чинишь двигатель для человека, который ничего не понимает в моторах. Он спрашивает, как именно ты это сделал, и как оно работает. Что ты ему скажешь?". Конечно, он был прав. Если это нечто подобное, ты не можешь ничего объяснить, неправда ли?"
       - Ничего нельзя сделать без воли Аллаха Всемогущего, - сказал один из старцев, разместившийся возле нас, смысл разговора ему переводил другой член нашей группы. - Этот человек - пусть будут долгими его дни - имеет благословение Аллаха и Пророка - Мир Ему и его Семье - потому что он происходит из Дома Хашима.
       И он углубился в долгое описание чудес, совершенных членами Дома Пророка. Существует традиция, что каждый прямой потомок Мухаммада имеет два дара: один - барака, благословение, который даёт ему возможность делать добро, даже если оно кажется злом. Второй - тайная система тренировок, которая делала Шарифов, Потомков, высшими людьми. Некоторые говорили, что это было внутреннее учение Пути Суфиев. Не было сомнения, что почти все суфийские ордена вели свою линию духовного наследования от Пророка Мухаммада. Он приводил примеры великих суфиев из семьи Хашимитов. Теорией об этой скрытой благодати в данной семье не раз злоупотребляли в прошлом. Люди, утверждавшие, что они потомки Пророка, организовывали такие сообщества, как Ассассины, которые позднее становились террористическими организациями, угрожавшими миру на Ближнем Востоке в течение многих лет. Но этот Шах, как известно, принадлежит к одной из старейших и наиболее выдающихся ветвей семейного дерева.

Из книги: О. М. Бёрк. "Среди дервишей"

Качество перевода не гарантируется.
См. английский текст: О. М. Burke. "Among the Dervishes"